Марат Шагиев: мир познать невозможно

– Марат, когда вы написали первое стихотворение?

– Кто-то сказал: если до 14 лет человек не написал стихотворение, значит, он не поэт. Я первое стихотворение написал в 13 лет. Я тогда не понимал, что такое литературный размер, но магия стихотворного текста завораживала. Помню, катался на лодке по городскому пруду. Увидел очень красивую березу, и у меня вырвались первые строчки  «Тихо трогает свежесть листья желтые березы…».

– Я знаю, что вы член литературного объединения «Ильменит» с начала 1970-х  годов. Помните, как появились там впервые?

– В литобъединение «Ильменит» пришел уже через несколько лет, в начале 1970-х. Собственно, отправил меня туда сотрудник редакции «Миасского рабочего» Соломон Эпштейн. Вот я пришел, гляжу, сидит Лаптев. Первое стихотворение наши литераторы обычно не обсуждали. Я прочитал. Лаптев как-то по-душевному и точно отметил: «Оружия здесь навешано много. Но пока не стреляет».

Он почему-то называл меня «Вахш» – в честь бурной, горной реки. Я очень болезненно воспринимал критику, считал, что я гениальный, думал, что мои стихи кто-то хочет присвоить. Сейчас понимаю, что это просто невозможно сделать. А тогда мне приводили в пример людей, которые любят все «раскладывать по полочкам». У нас в саду был один садовод, у которого на участке все было чистенько. Он даже малину подметал. А я по профессии – взрывник, монтажник-высотник. И в поэзии тоже считал, что самое главное это хаос, чувства. А у поэта Валерия Кузнецова, например, было все четко расписано. Я тогда не понимал, как это важно, а сейчас думаю, что в поэзии так и должно быть.

– Марат, что касается первого сборника – что это был за сборник?

– В 2001 году у меня вышел сборник «Я миасскит». Я посвятил его Миассу. Этот сборник мне помогли издать жители города. Спасибо им большое. Но реакции литературного сообщества не было. И только Валерий Кузнецов, работавший в то время на телевидении, позвал меня на съемку телевизионного сюжета. Сюжет должен был выйти вечером 11 сентября 2001 года. Сами понимаете, что произошло в этот момент. Так что сюжет о выходе книги никто не увидел. Всех интересовали произошедшие в Нью-Йорке трагические события.

– Кто из поэтов и писателей вам запомнился больше всего?

– Это женщина. Она не любит, когда ее называют поэтессой. Поэт Нина Александровна Ягодинцева. Знаете, я не люблю сюжетных стихов «по горизонтали». Когда начинаешь читать и уже знаешь, чем это закончится. Правда, есть и исключения. Взять того же Александра Твардовского… Меня привлекают стихи «по вертикали», где концовка может быть совершенно другой. Такие стихи у Ягодинцевой. Поэзия – это такая страна, в которой брошенный пятак может прилипнуть к потолку. Но не просто так, с каким-то смыслом глубинным.

– Я знаю, что вы пишите прозу. Сложнее или легче писать прозу?

– Прозу писать легче. Только времени больше уходит. В поэзии нужно в одной строчке выразить многое. А в прозе можно развернуться, её можно читать с любой страницы.

– Марат, у вас необычный взгляд на жизнь. Непросто, наверное, увидеть необычное в обычном?

– Природа это миллион случайностей. Я не считаю человека венцом природы. Я считаю, что мир познать невозможно. Есть у нас Млечный путь – обычный космический корабль до центра нашей Галактики будет лететь миллион лет. Как же можно познать всё? Если ты видишь всё, знаешь всё, то смысл жизни теряется. Представляете, даже женщину вы видите насквозь. Неинтересно становится. Не дай Бог, если мы будем знать всё и про всех. Знаете, иногда гадаю на картах, и всё сбывается. Но я боюсь этого, потому что человек не должен знать свое будущее.

– Марат, насколько непросто издавать стихи? Сейчас это очень дорого стоит, поделитесь секретом.

– Если бы я не издал 10 сборников, я бы 10 раз умер. Эмоции не нужно хранить в себе. Их нужно выплеснуть и забыть. У меня написаны сотни стихотворений. Отношусь к ним не как к своим. Многие я не фиксировал. Ну, а по изданию… Когда приходит время издавать сборники, как-то находятся деньги.

– Марат, расскажите о вашем последнем произведении. Слышал, что оно достаточно большое.

– В черновиках лежит уже написанное произведение. Пытаюсь изобразить нашу действительность. Сюжет простой. Сегодня по всей стране появляются заборы. Идет резкое расслоение на бедных и богатых. Богатые как считают: если люди в грязи живут, ну и пусть живут. Вот об этом жестком противопоставлении моя новая повесть «Мир с окнами на проспект». Очень страшно человеку переступить грань. Переступил, и наступает вседозволенность. В повести есть элементы фэнтези, потому что без этого невозможно.

Полную видеозапись беседы можно посмотреть на ютуб-канале «Библиотеки Миасса»

В. Мухин