Родился А. А. Фадеев 24 декабря (11 декабря по старому стилю) 1901 г. Родина его – село Кимры (теперь город) в Тверской губернии. Родители – сельские интеллигенты, революционеры. В 1908 г. семья Фадеевых переезжает на Дальний Восток. В 1912–1918 гг. Саша учился во Владивостокском коммерческом училище. С 16 лет – в партии большевиков. Во время Гражданской войны воевал в партизанском отряде, принимал участие в боевых действиях, ранен. Был комиссаром полка стрелковой бригады. После Гражданской войны, в 1921 г., Фадеева направили в Петроград на съезд РКП(б). В это время он, как и другие участники съезда, был «брошен» на подавление восстания моряков в Кронштадте. Второе тяжелое ранение. После госпиталя приехал в Москву, поступил в Горную академию. Написал свою первую книгу – «Разлив» (1923). И с ней пришел к молодому, но уже известному к тому времени писателю Юрию Либединскому. Потом Фадеев скажет, что его повесть попала «в добрые руки Либединского», который дал ему путевку в литературу и стал его лучшим другом, помог перебраться в Москву. Есть необходимость напомнить читателям о том, кто такой Юрий Либединский.
О Юрии Николаевиче Либединском (1898–1959) есть статья в издании «Календарь знаменательных и памятных дат. Челябинская область, 2008». Детство и юность его прошли в Миассе, Челябинске. Первая повесть Либединского «Неделя», о времени революции и Гражданской войны в Челябинске, была напечатана в Москве в 1922 г. Шумный успех. Это первая книга о революции и Гражданской войне в молодом государстве. За плечами автора – только Челябинское реальное училище, но ему поручили работу в редакции журнала «Молодая гвардия». Когда Либединский прочитал рукопись Фадеева «Разлив» и встретился с автором, сразу возникла взаимная симпатия. Они подружились. Фадеев – молодой, красивый, талантливый – был душой компании, любил песни, танцы. Все, кто его знал, пишут о его особом обаянии. Чуть позже молодые писатели еще и породнились, женившись на сестрах Герасимовых – Марианне и Валерии, наших землячках.
Отец сестер – Анатолий Герасимов – был профессиональным революционером. Родители сестер Герасимовых дружили с родителями Либединского. Мальчишкой Юрий Либединский чаще всего виделся с девочками Герасимовыми летом под Чебаркулем на мельнице, принадлежавшей одному из родственников Герасимовых. Интересный факт: когда девочки подросли, они стали учиться в Екатеринбурге в гимназии, где им преподавала родная сестра Мамина-Сибиряка – Елизавета Наркисовна Удинцева-Мамина.
Марианна и Валерия – двоюродные сестры очень известного в Советской стране кинорежиссера Сергея Аполлинариевича Герасимова (1906–1985). В с. Кундравы (Чебаркульского р-на) есть музей режиссера. Сергей Герасимов снял фильм по роману Фадеева «Молодая гвардия». Большая семья Герасимовых, где было много известных людей, удивительных судеб, давно достойна отдельной книги.
Марианна (1901–1944) стала первой женой Либединского. Если бы не она, не было бы его знаменитой в свое время «Недели». Она посвящена Марианне. Главный женский образ в «Неделе» носит ее черты. Судьба Марианны трагична. В 1939 г. она была арестована. Либединский писал письмо Сталину, доказывая ее невиновность, рискуя своей свободой. Письмо не помогло. И после нескольких лет лагерной жизни Марианна покончила с собой.
Валерия (1903–1970) – первая жена Фадеева – стала потом известной журналисткой, преподавателем литературного института. Интересно, что внук Валерии Герасимовой – Сергей Шаргунов – стал знаковым молодым московским писателем и журналистом. Он не раз приезжал в Челябинск с выступлениями.
Браки Фадеева и Либединского оказались недолговечными, а дружба между ними всеми продолжалась до самой их смерти.
Фадеев фактически спас Либединского от ареста в 1937 г. «… В эти страшные годы я узнал, что такое истинная дружба. Сколько сделал для меня Александр Фадеев!» (Либединский). В честь друга Юрий Николаевич своего сына назвал Сашей. Сыну он посвятил книгу «Воспитание души», написанную по воспоминаниям о своем детстве и юности в Миассе и Челябинске в начале XX в. Она издавалась в Москве (1962, 1964) и в Челябинске (1967). О дружбе Фадеева и Либединского пишет и Лидия Борисовна Либединская-Толстая, которая не раз приезжала в Челябинск, Миасс: «…Меня всегда поражала его способность узнать о наших бедах. Мы могли не видеться месяцами, но стоило кому-нибудь из нас заболеть или случиться какой-нибудь неприятности, как тут же появлялся Саша или раздавался его звонок…».
Юрий Николаевич написал большую статью о Фадееве «Памяти друга». Но, странно, напечатана только ее первая половина (Ю. Н. Либединский, «Современники», Москва, 1961), где пишется о молодых годах писателей, о литературной борьбе того времени. А вторая половина до сих пор не опубликована, хранится в литературном архиве. Наверняка, будь полностью напечатана эта статья, она могла бы объяснить сложности последних лет в жизни Фадеева.
Годы учебы в Московской горной академии (1921–1924) дали ему понять, что это не его дело. Фадеев бросил учиться, стал писать и заниматься партийной работой. В 1924 г. был секретарем райкома партии в Краснодаре, Ростове-на-Дону. Вернулся в Москву.
В 1926 г. вышла книга «Разгром». Сталин высоко оценил произведение, лично позвонил Фадееву. Они встретились. Это имело большое значение для Фадеева. Книга много раз издавалась, переводилась на разные языки. Для автора это было начало поистине сказочной карьеры. И до этого он был в центре всех главных литературных дел, далеко не простых. А с 1939 г. он – председатель Союза писателей СССР.
Еще в 1927 г. Фадеев начал писать «Последний из удэге» о Гражданской войне в Уссурийском крае. Работал с упоением, забывая обо всем. Писал так, что многие главы знал наизусть. Мешала общественная работа, которая отнимала все больше времени, сил.
1937-й. Друзьям признавался: «Я двух людей боюсь – мою мать и Сталина, боюсь и люблю…». Мать Фадеева была сильным человеком. А диктат Сталина известен. Он давал Фадееву должности и награды и в то же время мог жестоко при всех унизить.
Сергей Шаргунов работает над биографией Фадеева. Книга выйдет в серии ЖЗЛ в издательстве «Молодая гвардия». В книге приводится одна из записок Валерии Герасимовой: «Однажды Сталин вдруг начал говорить о том, что кругом враги и предатели. Перечислял известные имена, тех, кто здравствовал и барствовал на свободе. Фадеев слушал окаменев. Из Кремля он уехал за город и несколько суток метался по лесу, сбив ноги в кровь».
И в это же время Фадеев был верным исполнителем воли партии и Сталина. Если пытался что-то изменить, это ему не удавалось. Например, в 1938 г. хотел защитить арестованного очень известного журналиста Михаила Кольцова. Сталин показал папку с признаниями Кольцова. Журналиста расстреляли. А какой ценой доставались эти признания, Фадеев мог догадываться.
Во время Великой Отечественной войны Фадеев стал специальным корреспондентом Совинформбюро, газеты «Правда». Дважды летал в блокадный Ленинград. Был на фронтах, писал статьи.
В 1943 г. страна и писатель узнали о подвиге молодогвардейцев, ребят, боровшихся и погибших во время оккупации в Краснодоне. Фадеев решил написать о них роман. Он тогда не догадывался, сколько мук принесет ему задуманная работа.
По горячим следам Фадеев написал художественное произведение «Молодая гвардия» (1946). Книга была принята читателями с восторгом. Фадееву вручили за нее Сталинскую премию. Всем запомнился фильм С. Герасимова по роману «Молодая гвардия» (1948). Сталину фильм не понравился. Где роль партии в борьбе молодых с фашистами? На Фадеева обрушилась критика. Роман заставили переделывать. Фадеев с горечью говорил друзьям: «Переделываю «молодую гвардию» на старую…». Были претензии к роману и серьезнее. Писатель взял за основу материалы следствия, а следствие шло по ложному следу. Был оклеветан руководитель молодежного подполья «Молодой гвардии» Виктор Третьякевич. И хоть в романе была у него вымышленная фамилия, все было узнаваемо. Были и другие исторические неточности.
За второе, переработанное издание (1951) Фадеев получил орден Ленина. Вот тогда книга и стала классикой для школьников. «Молодая гвардия» была вторым по количеству изданий произведением детской литературы в стране. За 1948–1986 гг. было 276 изданий! Более 26-ти миллионов экземпляров! В 2015 г. в московском издательстве «Детская литература» в серии «Школьная библиотека» вышла «Молодая гвардия» по изданию 1946 г. Текст книги легко найти в интернете.
Есть новый фильм «Молодая гвардия» (2014) в 12-ти сериях, где восстановлена история краснодонских подпольщиков и роль Виктора Третьякевича как организатора молодежного подполья.
В том же 1951 г. Фадеев пишет Сталину письмо, в котором не может скрыть жалобу на то, что общественная работа не дает ему писать. Ему предоставили отпуск на год, но не просто так. В ЦК КПСС ему дали «важнейшее поручение партии» – написать о грандиозном открытии в советской металлургии. Фадеев не имел отношения к производству металла, но охотно взялся за перо. Так началась работа над «Черной металлургией».
Еще в 1932 г. Фадеев приезжал в Магнитку. Уже тогда его поразил размах строительства. Теперь писатель планировал написать большой роман, спеть «свою большую настоящую песню» не столько о металлургии, сколько о коммунистическом перевоспитании человека: «переделка человека – это тоже поистине черная металлургия».
Чтобы собрать материалы для книги, Фадеев пять раз приезжал в Челябинск и Магнитогорск в 1951–1954 гг. Он хотел «окунуться в людскую гущу». И «окунулся»: бывал на металлургических заводах (ЧЭМК, ЧМЗ, ММК), в рабочих общежитиях, ремесленных училищах, разговаривал с руководителями производства, инженерами, рабочими, досконально вникал в проблемы заводчан.
Из письма А. Фадеева А. Колесниковой: «Здесь, в Челябинске, мне предложили устроиться на берегу озера, в лесу, на даче с полным бытовым обслуживанием и прожить до конца отпуска (он кончается 1 октября) – с тем, чтобы иметь возможность писать, а в случае необходимости – выехать на любой завод – все они здесь под боком». «В моей березовой роще на берегу соленого озера под Челябинском мне хорошо работалось».
Летом и осенью 1954 г. Александр Александрович прожил в дачном домике на Смолино (обкомовские дачи). А спустя 4 года после Фадеева в таком же деревянном доме ненадолго поселился его друг Либединский с женой и двумя дочками, когда после долгого перерыва приехал в родной Челябинск из Москвы (1958).
Интересно, каким тогда увидел Фадеев наш Челябинск? В письме к другу: «Вчера я ездил в город на почту и на обратном пути разговорился с шофером. Челябинск – огромный промышленный город, на 600 тысяч жителей, со множеством предприятий – чрезвычайно разбросан. В сущности, это связанная между собой серия городов и городков со своими центрами, культурными очагами и всесторонним бытовым обслуживанием…». «…Гулял по Челябинску и видел этот город, можно сказать, в разрезе нового и старого… Город кричащий противоречиво, но с великим будущим…».
Фадеев смог побывать и в городском парке (у него тогда еще не было имени Гагарина): «У нас есть все, что положено паркам, но еще – необъятный лес, тянущийся до речки Миасс! А в парке, где когда-то были каменоломни, глубочайшие чистые озера, полные рыбы, с каменистыми обрывистыми берегами…». «Оказалось – это, действительно, сказка! Сплошной сосновый лес. Все забивающий, всепокоряющий запах сосны.
Я пошел в глубину этого уникального парка, и я целый час или полтора шел сосновым лесом, не встретив решительно ни одного человека!».
Александр Александрович иногда бывал на охоте и рыбалке. Стрелял уток на озере Дуванкуль, ловил рыбу на озере Сугояк. Все это могло отразиться в романе.
Писатель встречался не только с рабочими, но побывал и в отделении Союза писателей, в редакции газеты «Челябинский рабочий», встречался с молодыми авторами. Успел подружиться с Александром Шмаковым, Людмилой Татьяничевой, Марком Гроссманом. Гроссман позже послал ему свою книгу «Птица-радость». Фадеев ответил телеграммой: «Сердечно благодарю за книгу. Книга действительно хороша. Очень рад за Вас». Александр Александрович помог многим нашим писателям в издании книг.
Челябинцы оказались первыми читателями новых глав из «Молодой гвардии» и глав будущего романа «Черная металлургия». Они печатались в «Челябинском рабочем». Позже в «Огоньке», «Литературной газете».
Фадеев в 1952 г. выступал перед городским активом в челябинской филармонии, рассказывал о работе Совета мира, о положении в литературе, отвечал на вопросы, читал отрывки из «Черной металлургии». На стене филармонии появилась мемориальная доска, посвященная этому событию. При долгом ремонте филармонии доска исчезла.
А как же роман? Письмо А. Суркову (август 1953г.): «Я не могу работать ни в Союзе писателей, ни в каком другом органе до того, как мне дадут закончить мой новый роман «Черная металлургия» – роман, который я считаю своим самым лучшим произведением своей жизни и который я не имею права здесь скромничать, будет буквально подарком народу, партии, советской литературе. Не дать мне сейчас закончить этот роман – это то же самое, что насильственно задержать роды, воспрепятствовать им. Но я тогда просто погибну как человек и как писатель, как погибла бы при подобных условиях роженица…».
Несмотря на отпуск, за год работы над романом Фадеева 6 раз посылали за границу, на месяцы работы в Комитете по Сталинским премиям, для участия в конференции сторонников мира. Почти четыре года он отдал своему роману, но так и не смог его закончить. «Моя сталь еще не кипит» писал он одному из прототипов романа. Песня не спелась. Фадеев хотел создать роман на 50–60 авторских листов, а получилось только 8 глав – 3 печатных листа.
Известный челябинский журналист Михаил Фонотов писал о Фадееве в «Челябинском рабочем» (03.05.2011, 02.04.2012): «Фадеев надорвался. Не потому, что был слабым писателем, а потому что поставил перед собой невыполнимую задачу. Жить на квартире у сталевара, торчать весь день рядом с ним у мартена, изучать учебники по металлургии, наблюдать уральскую жизнь вперемежку с заседаниями Совета Мира – так шедевры не создаются…».
Но и не только надрыв. Из письма А. Колесниковой: «В центре моего сюжета находилось одно «великое» техническое открытие и борьба вокруг его осуществления. Но это «великое» открытие оказалось чистой «липой», взращенной высокопоставленными карьеристами». Кроме того, тех, кого надо было изобразить «вредителями», оказались невиновными.
1954 г. для Фадеева был особенно трудным. Умерла мать. А он не смог ее похоронить, лежал в больнице. Из больницы написал письмо в ЦК партии с предложениями, как надо перестроить работу с писателями. ЦК не понравился его резкий тон. Фадеева стали снимать с высоких должностей.
Фадеев мог стать большим писателем. Не стал. Больше тридцати лет работал над книгой «Последний из удэге». Обещал Либединскому: «Я обязательно кончу «Последний из удэге» после того как напишу «Черную металлургию». Ни та, ни другая книги не были закончены.
Фадеева называли «Писательским министром». Два десятилетия он руководил писательской организацией в СССР. Выполнял указания «свыше». В 1946 г. Фадеев принимал участие в травле Пастернака, Зощенко, Ахматовой. И в то же время старался тайно им помочь.
Хлопотал об освобождении сына Ахматовой – Льва Гумилева, предоставлении ей жилья, персональной пенсии. За месяц до самоубийства Фадеева Ахматова подарила ему свою книгу с автографом: «Большому писателю и доброму человеку». Он помогал больному Платонову, нищему Зощенко, заступался за гонимого Заболоцкого. Во время войны он спас от голодной смерти Л. Пантелеева («Республика ШКИД»). Вывез его на самолете из блокадного Ленинграда, поместил в Москве в больницу.
Писатель страдал от раздвоения личности. Желание и потребность писать и занятость в общественной работе. «…Чувствую себя виноватым, в итоге только мучаюсь, и каюсь, и лишаюсь последнего душевного равновесия…».
Либединский оставил нам словесный портрет Фадеева: «Нет, я не думал, что он скоро умрет! Передо мной стоял высокий, красивый и мужественный человек, седина как-то особенно красила его, на лице было обычное выражение живого и деятельного ума и внимательной доброты. Ничего не говорило о близости смерти, и особенно такой смерти». Что стояло за этим портретом: бессонница, депрессии, запои. К спиртному его приучили еще в партизанском отряде на Дальнем Востоке. Болезни. Не ладилась семейная жизнь. Второй брак с актрисой Ангелиной Степановой не был счастливым. Мучило одиночество, непонимание.
XX-й съезд партии был для Фадеева шоком, обрушением его веры в Сталина, идеалов, которым служил с юности. На съезде досталось и ему. Шолохов с самой высокой трибуны назвал его виновником репрессий писателей, «властолюбивым генсеком» в литературе. Это была односторонняя и страшная оценка.
Фадеев – Либединскому: «Трудно жить после того, что мы узнали о Сталине, после того, как поняли, что вынуждены были делать по его указаниям. Совесть мучает…». Не принял хрущевской оттепели.
Стали возвращаться выжившие в лагерях писатели, безвинно осужденные. Не все простили Фадеева, не здоровались при встрече. Ранили его отставки с руководящих ролей. К. Чуковский писал: «…положение отставного литературного маршала для него было лютым мучением…».
13 мая 1956 г. Фадеев покончил жизнь самоубийством. Вот как пишет об этом Лев Кассиль: «Фадеев, поговорив утром с домашними… дав распоряжение садовнику, просил не тревожить его до обеда, сказав, что соснет немного, разделся, лег, положил на грудь две подушки, чтобы не слышно было выстрела и пулей из нагана, бывшего у него еще с партизанских лет, разнес в клочья свое сердце… Выстрела на даче никто не слышал». Можно только догадываться, какая смута была у него на душе, когда открылась правда о сталинских репрессиях. Какое недовольство собой у него могло быть.
За несколько месяцев до самоубийства Фадеев бросил пить. А в официальном некрологе было объявлено, что причина самоубийства – алкоголизм. По тем временам это было немыслимо по отношению к лицу такого высокого ранга. Его предсмертное письмо в ЦК, которое забрал «человек в штатском», по распоряжению Хрущева было надолго засекречено. Впервые напечатано в 1990 г. Теперь его можно прочитать в интернете:
«В ЦК КПСС.
Не вижу возможности дальше жить, т. к. искусство, которому я отдал жизнь свою, загублено самоуверенно-невежественным руководством партии и теперь уже не может быть поправлено.
Лучшие кадры литературы – в числе, которое даже не снилось царским сатрапам, – физически истреблены или погибли благодаря преступному попустительству власть имущих: лучшие люди литературы умерли в преждевременном возрасте; все остальное, мало-мальски способное создавать истинные ценности, умерло, не достигнув 40–50 лет…
И нет уже никакого стимула в душе, чтобы творить…
Жизнь моя как писателя теряет всякий смысл, и я с превеликой радостью как избавление от этого гнусного существования, где на тебя обрушиваются подлость, ложь, клевета ухожу из этой жизни.
Последняя надежда была хоть сказать это людям, которые правят государством, но в течение уже 3-х лет, несмотря на мои просьбы, меня даже не могут принять.
Прошу похоронить меня рядом с матерью моей. 13.5.56. Ал. Фадеев» (Письмо цитируется не полностью)
Волю писателя нарушили. Мать похоронена в Переделкино, а Фадеева похоронили на Новодевичьем кладбище.
Это была трагедия истинных коммунистов, которые мальчишками сражались за революцию, верили в нее. «Потерять эту веру для них равносильно смерти» (Либединская). Борис Пастернак в статье «Люди и положения» сказал о самоубийцах – Цветаевой, Маяковском, Фадееве… «Но все они мучились, мучились неописуемо, мучились в той степени, когда чувство тоски является уже душевной болезнью. И помимо их таланта и светлой памяти участливо склонимся также перед их страданиями».
Корней Чуковский: «Мне очень жаль милого А. А., в нем под всеми наслоениями – чувствовался русский самородок, большой человек, но боже, что это были за наслоения! Вся брехня сталинской эпохи, все ее идиотские зверства, весь ее страшный бюрократизм, вся ее растленность и казенность находили в нем свое послушное орудие. Он – по существу добрый, человечный, любящий литературу «до слез умиления», должен был вести весь литературный корабль самым гибельным и позорным путем – и пытался совместить человечность с гэпэушничеством… Отсюда и зигзаги его поведения, отсюда его замученная СОВЕСТЬ в последние годы…».
На смерть Фадеева Михаил Светлов очень мудро сказал: «Выстрел Маяковского – это был выстрел вперед, в сталинскую эпоху. Выстрел Фадеева – выстрел назад…».
Сергей Шаргунов пишет о Фадееве в будущей книге о нем, как о «несбывшемся, не реализованном авторе», о судьбе которого стоит задуматься. «Разглядев Фадеева, можно увидеть то время».
Н. А. Капитонова
Размещен 22.05.2017
