Ваторопина Нэлли Михайловна

Нэлли Михайловна Ваторопина (урожденная Спицына Нэля Михайловна, «Нэлли» – псевдоним, никнейм поэтессы) – человек непростой судьбы. Она родилась 7 апреля 1938 г. в г. Челябинске, через пять дней после рождения умирает ее мама, в возрасте восемнадцати лет. Воспитанием Нелли занималась бабушка – Спицына Екатерина Ивановна, мама отца. Они вынуждены были часто переезжать с места на место, тесниться в маленьких комнатушках, голодать... Детство Нэлли Михайловны прошло в Челябинске в доме № 45 на улице Сталина (ныне ул. Российская): «Годы детства, как пушинку, Уносило время в небыль. Сорок пятый по Российской… Был ли ты… А, может, не был…» (Ваторопина Н. М. Июня призрак роковой… : стихотворения. Челябинск, 2014. С. 35).  Рядом с домом протекала река Миасс. Девочка часто ходила на речку, лепила «блинчики» из песка: «Текла река неторопливая, смывая детские следы. Считала “блинчики”, счастливая, за полминуты до беды» (Там же. С. 9). Рядом с домом находилась станция, отсюда 23 июня 1941 г. ушел на фронт отец. Больше она его уже не увидит...  17 июня 1943 г. отец, гвардии старший сержант Михаил Степанович Спицын погиб. Его имя увековечено на памятной стеле за проходной Челябинского электрометаллургического комбината (ЧЭМК).

После его смерти Нэлли с бабушкой переезжают в село Пески Курганской области и поселяются у дяди, директора местной школы. Дом дяди и школа помещались в старинной усадьбе с большим садом, огородом и двором. В доме была богатая библиотека, здесь будущей писательнице привили любовь к русской поэзии, с детства она много читала. В сентябре 1944 г. Нелли отдали в школу, училась она охотно и с интересом. Дядя погиб на фронте за несколько дней до великой Победы.

В 1945 г. Нэлли с бабушкой переезжают к дальним родственникам в село Бродокалмак. Там они переживают нелегкие, голодные времена, а в 1948 г. возвращаются в Челябинск. Бабушка работала курьером в РМЦ ферросплавного завода. Нелли поступила в школу  № 41 в четвертый класс, а позже, когда они с бабушкой переехали в свою комнату площадью четыре квадратных метра в доме № 25а по улице Российской, она перешла учиться в школу № 44.

Любимым местом для нее стал сквер над рекой Миасс возле Дворца культуры ЧЭМК. Его она назовет «маленьким зеленым островком среди большого Челябинска» (Ваторопина Н. М. Ладони, полные солнца. Челябинск, 2013. С. 59). Сквер стал отдушиной для писательницы, обладая «какой-то волшебной способностью успокаивать, возвращать силы и надежды». Сюда писательница приводила своих детей и внуков. Под гранитным выступом обрыва над рекой Миасс находился родничок с «живой» водой – символ чего-то чистого, светлого: вокруг грязно, замусорено, а он, упрямый, пробирается из горы, по капельке – прозрачный, холодный, чистый» (Там же. С. 59). Если река Миасс связана в ее творчестве с довоенным детством, то р. Теча – с послевоенным. Образ реки жизни – своего рода продолжение излюбленного русской поэзией образа – «жизнь – море».

Судьба Нэлли Михайловны неразрывно связана с родным городом: окончила педучилище, работала воспитателем в детском саду № 18 Челябинского абразивного завода (ее воспитанником был известный челябинский певец и композитор Валерий Ярушин), пятнадцать лет проработала педагогом. Затем работала на Челябинском пивоваренном заводе заместителем начальника смены. В 1960 г. вышла замуж за капитана МВД Юрия Ивановича Ваторопина,  родились сын Михаил и дочь Ольга.

В литературу Н. М. Ваторопина пришла относительно поздно (ей было около 40 лет). В 1990 г. Нелли Михайловна становится участницей литобъединения им. Михаила Львова в ДК Челябинского тракторного завода (ЧТЗ), руководителем которого был Ефим Ховив, писатель, журналист, педагог. Именно он открыл в Нэлли талант журналиста, одним из первых разглядел ее поэтический талант, помог совершенствовать мастерство. Уже через год после их знакомства газета «Вечерний Челябинск» напечатала десять ее стихотворений, так произошло открытие нового челябинского поэта. Первая книга Нелли Михайловны – «Автограф осени» (Челябинск, 1995) – была отмечена в 1996 г. литературной премией ЧТЗ.

С 2000 г. Н. М. Ваторопина – член Союза писателей России. Она автор 16 книг. Нэлли Михайловна много публиковалась в периодических изданиях, ее произведения звучали по радио, с театральных сцен многих городов России. По произведениям Н. М. Ваторопиной поставлены спектакли челябинского Нового художественного театра «Просто показалось» и «Из тени в свет перелетая».  На многие ее стихотворения написаны песни челябинскими композиторами И. Буяновым, В. Семененко, В. Бруссом, В. Коноваловым. Песни «Город мой дорогой», «Лебединая песня», «Тебе, мой город», «Вечерний Челябинск»,  известны челябинцам, любимы ими. Песни «Праздник», «Черемуха», «Весенние капели», «Песня о маме» и др. составили основу сборника произведений композитора Ю. М. Важенина «Дыхание времени» (Важенин, Ю. Дыхание времени : песни / Ю. Важенин, Н. Ваторопина. Челябинск, 2017.  44 с.)

Поэтесса ведет большую просветительскую работу: выступает перед школьниками Челябинска, Катав-Ивановска, Юрюзани, Кыштыма, Златоуста, Бредов, Бродокалмака, Миасского и др.  Она встречается со студентами, педагогами, ветеранами войны и труда, врачами. Нэлли Михайловна участвовала в поездках ансамбля «Память сердца» по России, Украине. Они побывали в Москве, Санкт-Петербурге, Смоленске, Волгограде, в городах «Золотого кольца». Пятнадцать лет она вела литературную студию «Пегасик» при Челябинском городском литобъединении. Нэлли Михайловна активно работает в общественном движении «Память сердца».

По мысли В. Абашева, «любой исторический город – это аккумулятор памяти: личной, исторической, литературной, мифологической. Город-память, город-смысл» (Абашев В. Русская литература Урала. Проблемы геопоэтики. http://www.psu.ru/files/docs/personalnye-stranitsy-repodavatelej/abashev/kniga_2.pdf).

Поэтесса описывает Челябинск в разное время суток: утром, вечером, ночью. Используя прием олицетворения, она описывает город как друга, с которым проводит время: «До рассвета мы с городом бродим вдвоем…».

В поэзии и прозе Н. М. Ваторопиной присутствуют темы войны, природы, малой родины, родного Урала, философских размышлений о смысле жизни, любви, учительства.  

Одной из главных, «тревожащих душу» лирической героини является тема Великой Отечественной войны. Она нашла отражение в повести «Неотправленная фотография», сборнике стихотворений «Июня призрак роковой…» и др. Повесть «Неотправленная фотография» (Челябинск, 2013)  посвящается памяти отца и всех южноуральцев, не вернувшихся с войны. Произведение имеет символическое название: фотографию некому было отправить, потому что отец погиб. В произведении встречаются названия челябинских заводов, учреждений и т. д.: Челябинский электрометаллургический комбинат (где была издана книга), улица Сталина (ныне ул. Российская), д. 45а и 25а (места проживания Нэлли с бабушкой), река Миасс, площадь Революции, Дворец культуры ЧЭМК (места прогулок и размышлений писательницы), ферросплавный завод, школы № 41, 44, где работала бабушка и училась Н. М. Ваторопина. За книгу о военном детстве «Неотправленная фотография» писательница получила премию Максима Клайна.

Стихотворения в сборнике «Июня призрак роковой…» (Челябинск, 2014) объединены в циклы с показательными названиями: «Детство», «Мама, мама!», «Отцу» (как и стихотворения с похожими названиями: «Отцу…», «Свидание с отцом»). Лирика, как и проза в «Неотправленной фотографии», автобиографична: поэтесса постоянно упоминает об отце, трагически погибшем на войне, матери, преждевременно ушедшей из жизни, бабушке, заменившей Нэлли отца и мать. Глубокая любовь к родине сквозит в каждой строчке стихотворений сборника. Нелли Михайловна завещает молодым беречь Родину и жить «светло и лучисто» за тех, кто не вернулся с войны… Земной поклон за то, что мы – живем» (Ваторопина Н. М. Июня призрак роковой: стихотворения. Челябинск, 2014. С. 58).

Лейтмотивом в творчестве Н. М. Ваторопиной проходит тема народной памяти. Русский народ никогда не забудет защитников Отечества: «Вы навек не забыты, Если Родина-мать спасена», «Будем жить и помнить Их бесконечно!», «У памяти – бессрочная строка». Трагедия тех лет живет в памяти народной: «Боль ушедших в мир иной Души обожгла». Лирическая героиня выносит приговор «гнусной свастики уродству»: «Родина, Ты – обвинитель!» (Там же. С. 6). Жизнь для людей, переживших войну, разделилась на до и после. Детство поколения «искалечено» сорок первым годом.  

В сборнике «Июня призрак роковой…» нашла отражение тема малой родины – родного города Челябинска, «горячего, громкого, дымного и железного» (Там же. С. 14). Сборник включает цикл стихов с названием «Госпиталям Урала». Подобно А. А. Ахматовой, Н. М. Ваторопина вписывает в контекст военной темы тему сохранения русской культуры»: «”Мцыри”… спасли душу от злобы и краха» (стихотворение «Волшебство первых слов») (Там же. С. 10). Боль того времени и времени вообще – черта самосознания нации. Обращаясь к потомкам, поэтесса утверждает: «Им строить Новый Мир завещано, Где вновь покоя не отмерено, и полной чашей боль обещана» (Там же. С. 85).

 Тема памяти о героическом прошлом русского народа связана с темой любви к родному краю, Уралу.  Роль пространственных знаков в создании метаобраза Урала в творчестве Ваторопиной огромна. Мета- (с греч. μετά- «между, после, через») – это часть сложных слов, обозначающая абстрагированность, обобщенность. Метаобраз включает не только реальный предмет или явление действительности, но и их осмысление. Ю. М. Лотман стал использовать термин «локус» как определенное место, к которому «приурочен лирический герой» (e-libra.ru›read/517513…problemy-geopoetiki.html). Локус – это и конкретный пространственный образ, и «культурный фрагмент» этого пространства. Если топос – обобщенное место изображения в тексте, то локус – ограниченное пространство.  Можно отнести Урал к топосу, а изображаемые Ваторопиной отдельные места Урала (Кисегач, Увильды, Ай и т. д.) – к локусам. Поименованные локусы выражаются топонимами (географическими наименованиями), в художественной литературе они обрастают семантическими полями. Таким образом, к пространственным знакам относятся топос, локус, топоним.       Художественное пространство текста вместе с географическим, по мнению ученого В. В. Абашева, создает геопоэтическое пространство текста. Слово «геопоэтика» вошло в оборот с середины 1990-х гг. во многом благодаря поэту Игорю Сиду, организатору «Крымского клуба» и устроителю первой конференции по геопоэтике в 1996 г. Геопоэтическое пространство текста представляет собой «вид литературоведческих изысканий, ориентированных на то, как пространство развертывается в слове» (Абашев В. Русская литература Урала. Проблемы геопоэтики. http://www.psu.ru/files/docs/personalnye-stranitsy-repodavatelej/abashev/kniga_2.pdf).

В этом смысле показательным является рассказ Н. М. Ваторопиной «Над озером». Начинается он с описания места действия событий и краткой географической справки: героиня находилась в доме отдыха «Утес», где впервые увидела горы, констатировала тот факт, что «моря …на Южном Урале нет. Но зато есть горы и озера. Тысяча триста озер!» (Ваторопина Н. М. Ладони, полные солнца. Челябинск, 2013.  С. 50).

 Далее описывается встреча с «чудиком», с которым поэтесса бродила по озеру в «снежно-дождевую круговерть», они читали стихи русских поэтов и собственного сочинения. Нарушителей режима дома отдыха дежурная никак не хотела пускать в корпус, а утром поэтесса уехала. Заканчивается рассказ примечательной фразой: «Кто был этот человек? Как его зовут? Наверное, об этом знает озеро, но оно никогда мне об этом не скажет. Даже стихами» (Там же. С. 51). Имя собственное «Утес» обрастает многочисленными смыслами, главный из которых – роль поэзии в жизни человека; при этом бытовое, конкретное уходит на задний план, на переднем плане остается размышление о человеке, о его внутреннем мире. Внутренний мир человека – загадка, которую природа никогда не разгадает; именно человек является главным в рассказе, как и во всем творчестве Н. М. Ваторопиной, а не указание на место действия событий, которое имеет фоновое значение. Так локус «Дом отдыха “Утес”» обрастает дополнительными смыслами, они играют важную роль для раскрытия мировоззрения писательницы, ее внутреннего мира.

Эта роль пространственных знаков, как дополнительных средств характеристики изображаемого, прослеживается и в стихотворении «Мой Урал, где бы я ни была…», в котором упоминается река Ай. Известно, что «Ай» переводится с башкирского языка как «месяц», «луна». По одной из версий, топоним происходит от названия башкирского родоплеменного объединения Айле (Ай). Ничего общего с действительностью не имеет легенда о том, что название происходит от междометия «ай». Однако в стихотворении название реки поэтесса называет «шаловливым», связывая его с междометием. Это переводит топоним в факт поэзии, отражающей эмоции поэта, его представления о мире. 

Место действия большого количества произведений Н. М. Ваторопиной, или топос, – это Урал. Название топонима связывают с башкирским словом «үр» (от древнетюркского «ör», что значит «высота, возвышенность»), так как основной частью региона являются горы. И для поэтессы Урал – это горы и озера. Характеризуя географическое положение Урала, Н. М. Ваторопина пишет: «Ты – каменный пояс. Ты – грань. Перевал» (Ваторопина Н. М. Тебе, мой Урал! : стихотворения.  Челябинск, 2017. С. 9), отображая тот известный факт, что уральская земля находится на стыке Европы и Азии. Наш край издавна являлся крупнейшей горнорудной и металлургической базой российского государства: он «клад драгоценных камней и руды… Здесь плавят из руд самый прочный металл» (Там же. С. 10). Поэтесса восхищается «изумрудами, ониксами, бериллами…» (Там же. С. 24). Природные богатства удивляют лирическую героиню: «Удивительный край, как тебя не любить. Даже камни твои нас спешат удивить» (Ваторопина Н. М. Двойная радуга : стихотворения. 2-е изд. Челябинск, 2017. С. 149).

Известно, что на Урале встречаются чуть ли не все минералы и камни, которыми интересуются ювелиры и промышленники. По мнению Абашева, «На Урале русскому человеку едва ли не впервые открылись земные недра, их мощь и тайна, и с Уралом в русскую культуру вошла новая модель геопространства, доминирующим началом которой стала не равнинная бескрайность, а темная и неистощимая подземная глубина» (Абашев В. Русская литература Урала. Проблемы геопоэтики. http://www.psu.ru/files/docs/personalnye-stranitsy-repodavatelej/abashev/kniga_2.pdf).

К другим пространственным знакам – локусам – относятся гидронимы (реки Теча, Ай, Миасс, озера Увильды, Зюраткуль, Кисегач), оронимы (Таганай, Иремель, Нургуш). В стихотворениях упоминаются также Аркаим, Биргильда, Бродокалмак, Миасское, Кыштым, Катав-Ивановск, Вязовая, Верхотурье, Юрюзань, Полетаево, Челябинск. Роль топоса и локусов – служить пространственными ориентирами в поэтическом тексте, тем самым приближая читателя к изображаемым событиям.

Пространственные знаки имеют и еще одну функцию: они являются средством характеристики изображаемого. Для характеристики смыслового поля топоса и локуса В. Абашев использовал термин «семантическая матрица». Она позволяет вписать ту или иную географическую реал – «опора России в дни грозной беды» (стихотворение «Сколько легенд о тебе, мой Урал…») (Ваторопина Н. М. Тебе, мой Урал! : стихотворения. Челябинск, 2017. С. 10), «Щит Державы, и оплот, и Меч» (стихотворение «Над Уралом») (Там же. С. 24). В годы Великой Отечественной войны Урал «уверенно и грозно на защиту Родины вставал» (Таи же. С. 24).   Уральцы – народ-богатырь, труженик: «Уральцев ковал век за веком Урал» (Там же. С. 10), «Край державы опорный славен мирным трудом» (Там же. С. 9), «Но богатство главное Урала – мужество его богатырей» (Там же. С. 24). «Сыновья Урала» готовы в любой момент защитить родину. Поэтесса уверена, что такого народа, как на Урале, нет нигде: «А народ здесь какой… Нет такого нигде. Никогда, никого не оставят в беде» (Ваторопина Н. М. Двойная радуга : стихотворения. 2-е изд. Челябинск, 2017. С. 149).

Семантическую матрицу заполняют многочисленные ассоциации, реминисценции, лейтмотивы. Мотив дороги, характерный для русской поэзии, является сюжетообразующим в стихотворениях «Мой Урал, где бы я ни была…», «Раскаленный закат над Уралом…» и других.  В стихотворении «Я знаю Урал. Я не знаю Урал» поэтесса называет Урал «краем державы опорным», соответствующим инверсированному выражению А. Т. Твардовского из поэмы «За далью – даль».  В стихотворениях «Легенды… Были…Самоцветы…», «У лесной тропинки ход…» образ Урала связывается с устным народным творчеством – многочисленными легендами, былинами: строка «О тебе легенд, преданий Сохранил в веках народ. И с времен тех – диких, давних Богатырь Урал живет» (Ваторопина Н. М. Тебе, мой Урал! : стихотворения. Челябинск, 2017. С. 15)  отсылает нас к известной башкирской сказке о великане. Великан прятал свои богатства в глубокие карманы большого пояса.  Однажды он растянул пояс, и тот лег через всю землю. От холодного Карского моря на севере до песчаных берегов южного Каспийского моря. Так образовался Уральский хребет. В стихотворениях «Четыре цвета – года времена…», «Называешь “Ящеркой” меня…» поэтесса обращается и к героине легенд уральских горняков, мифическому образу Хозяйки Медной горы: «Хозяйка гор зеленый свет зажгла. Наш край Уральский в сказку превратила» (Там же. С. 19). Образы Хозяйки Медной горы и Данилы-мастера отсылают читателя к знаменитым сказам П. П. Бажова. Топонимы «Таганай», «Аркаим», «Кыштым» также вписываются в исторический и культурный контекст.  Например, в стихотворении «Уральский край, где речка Теча…» Таганай сравнивается с древнегреческим титаном Атлантом, Аркаим для лирической героини – «тысячелетий прошлых код», загадка, над которой ученые до сих пор ломают голову. История Кыштыма, строительства его первых заводов отражается в стихотворении «Над Кыштымом небо синее…».

Средства художественной выразительности позволяют Н. М. Ваторопиной создать поэтический образ Урала. В стихотворениях об Урале много метафор, сравнений, олицетворений, эпитетов. Например, в стихотворении «Скала. Обрыв. И озеро внизу…» Урал сравнивается со строгим и нежным отцом, что подчеркивает внутреннее родство, неразрывную связь лирической героини с родиной.  Топоним часто сочетается с притяжательным местоимением «мой»: «Мой зимний, мой заснеженный Урал», «Я в край мой горный влюблена до слез…» (Там же. С. 12), что указывает на единство лирической героини с родным краем, любовь к нему. Метафоры («призрак солнца», «тропинка убегает», «застыла тишина» и др.), эпитеты («белое и пушистое покрывало», «прозрачное безмолвие» и др.) передают красоту родной природы. Богат и поэтический синтаксис стихотворений: обращения («Мой зимний, мой заснеженный Урал…»), повторы («Встречайте, горы!  Встречайте, горы!»), тире, парцелляция («Ты – каменный пояс. Ты – грань. Перевал. Ты – клад драгоценных камней и руды…»), риторические вопросы и восклицания («Урал…Ты – боль моя и счастье. Как уберечь тебя от бед?»), анафора («То ли встреча в веках …То ль при встрече…»). 

Описание уральских локусов также насыщено изобразительно-выразительными средствами. Эпитеты: «то ясный, то хмурый, то строгий» Таганай, «вдовий наряд сосны» у озера Увильды, «волна хрустальная» Кисегача, «березовая блестящая тишина» в Биргильдах, метафоры: «лавина зноя», «корабликом облака», «горы рвутся», «наряд у сосны», олицетворения: «нахмурил брови Таганай», «ивушка…полощет розовые косы…», сравнения: «как на снимке», «строгие сосны» - помогают создать выразительный художественный образ, передающий красоту уральской природы, величественность и могущественность родного края. Наряду с тропами поэтесса использует синтаксические средства: парцелляцию: «Это было. Давно это было. Со мною. И кануло в Вечность», инверсию: «Село послушаю родное», обращения: «мой Кыштым», повторы: «В Дни праздников, Дни скорбных дат», «И ты со мной, со мной всегда».

По словам журналиста юрюзанской газеты «Среди вершин» Ольги Шкериной, «Стихи о Южном Урале составляют неотъемлемую часть творчества Нелли Ваторопиной. Поэтесса с трепетом и нежностью относится к природе, истории родного края. Ее стихи пронизаны глубокими эмоциями, чувствами, любовью к Родине, каждое ее слово проникает в душу без остатка». Лирическая героиня любит «могучий и гордый» Урал: «Я в край мой горный влюблена до слез…» (Ваторопина Н. М. Двойная радуга : стихотворения. 2-е изд. Челябинск, 2017. С. 12),  «Я люблю этот край бесконечно…» (Ваторопина Н. М. Двойная радуга : стихотворения. 2-е изд. Челябинск, 2017. С. 20).

Она чувствует неразрывную связь с ним, не мыслит своего существования без него: «Мой Урал, где бы я ни была, всюду снится…» (Там же. С. 11).

Постоянная связь с родным Уралом подчеркивается местоимением «мой»: «Мой Урал», «Ты – Родина моя, мой край любимый».  Урал для поэтессы полон неизведанных тайн, это дивный, «удивительный» край, «удивительный мир» (Ваторопина Н. М. Тебе, мой Урал! : стихотворения. Челябинск, 2017. С. 9).

Поэтесса любуется красотой уральской природы: «А в сердце – гордость, нежности лавина. Озера, сосны, неприступность скал…Ты – Родина моя, мой край любимый» (Там же. С. 12).. Уральцев она называет «замечательными людьми – красивыми, несгибаемыми и гордыми…» (Там же. С. 49).

Топонимы связаны с фактами биографии писательницы. Например, в рассказе «Характер» автору важно не только описать реку Течу, но и показать, как происходило становление восьмилетней девочки. Когда мальчишки оставили ее купающуюся в реке без одежды, она нашла выход, проявив решительность и твердость.  Села Бродокалмак, Миасское связаны с воспоминаниями о детстве и юности; в стихотворении «Полетаево» поэтесса, описывая праздник последнего звонка, утверждает, что малая родина – самое важное в жизни, здесь человека ждут «и любовь, и тепло». Особую роль играет автобиографический подтекст в произведениях о Челябинске – родном городе поэтессы. По мысли Абашева, «любой исторический город – это аккумулятор памяти: личной, исторической, литературной, мифологической. Город-память, город-смысл» (Абашев В. Русская литература Урала. Проблемы геопоэтики. http://www.psu.ru/files/docs/personalnye-stranitsy-repodavatelej/abashev/kniga_2.pdf).

Таким образом, топонимы являются, во-первых, пространственными ориентирами действия, во-вторых, дополнительными средствами характеристики изображаемого. Первая функция топонимов позволяет приблизить читателя к изображаемым событиям, явлениям, значение пространственных знаков – изображение конкретного географического пространства. Вторая функция с связана личностным восприятием этого пространства – эстетическими воззрениями поэтессы, ее историческими взглядами. Являясь способом познания и отражения действительности, пространственные знаки помогают понять авторскую позицию и играют важную роль в формировании художественного текста. Топонимам свойственна и автобиографичность.

В своем творчестве Н. М. Ваторопина обращается к родному городу: Челябинск описывается  в разное время суток: «С добрым утром, мой город!», «Челябинск, добрый вечер, добрый вечер!», «Здравствуй, город ночной, в многоцветье огней!». Он дорог ей и в будни, и в праздники: «С Днем рождения, город – Край опорный державы! Среди многих, бесспорно, Ты в судьбе моей – главный» (Ваторопина Н. М. Очарование : стихотворения. Челябинск, 2013. С. 7).

Город представляется чем-то живым, одушевленным, он подобен другу, освобождающему от чувства одиночества. С ним она «до рассвета» бродит «вдвоем». В словах: «Челябинск – моя лебединая песня, с тобою мы вместе, мы вместе, мы вместе» – прослеживается единство судьбы героини и родного города.  Родному городу поэтесса посвятила цикл стихотворений «Тебе, любимый город» (сборник «Я снова радугу зажгла»). Челябинск для нее – город, «раненый войной». Любовь к родному городу безусловная и само собой разумеющаяся: «Люблю ли я свой город? Может, да. А может быть, ответа и не надо» (Ваторопина Н. М. Я снова радугу зажгла : стихотворения. Челябинск, 2013. С. 5). Родной город ассоциируется с «теплом и радостью».  Лирическая героиня восхищается им, он для нее – «край опорный державы». «Ну, а люди какие в нашем городе гордом…» (Там же. С. 9).

Сама поэтесса считает главной темой своего творчества любовь: «Девиз моей жизни – я все равно буду счастливой!». Любовь для лирической героини Н. М. Ваторопиной – это сильное чувство, огонь, обжигающий душу, она «на крыльях мелодии в счастье уносит». Это чувство подобно стихии, поэтому в любовной лирике возникают образы ветра, реки. К любовным переживаниям примешивается нота горечи, осознания осени жизни: «А я люблю! Назло и вопреки… Нас юность называет: старики…» (стихотворение «А я люблю!...») (Там же. С. 172). Тем ценнее «миг» любви (стихотворение «…Люблю…»).  Миг – это то, что «сейчас – не потом» (стихотворение «Мне писать – как дышать») (https://stihi.ru/2011/02/28/5413). Героиня знает, что в ее душе «еще» живет любовь, но задается вопросом: «А что там – впереди?». Ответ очевиден. Вопрос риторический. Слово «еще» повторяется в небольшом по объему стихотворении «Тревога на любовь еще похожа …» девять раз (Ваторопина Н. М. Счастливой быть : стихотворения. Челябинск, 2013. С. 57). Мир рассматривается как существование двух начал – мужского и женского, отсюда большое количество слов с семантикой «два»: половина, полверсты, вдвоем, двое, «две звезды», «два врага», « два солдата», надвое, «два озера», «два крыла» и т. д.   Ее творчество – это гимн любви, огромному, заслоняющему весь мир чувству. Тема приобретает вселенский размах: «Мы вдвоем с тобой на планете» (стихотворение «Я бежала. И не было света…») (Там же. С. 32), «Я готова мир обнять…» (стихотворение «За что меня судить?...») (Там же. С. 50), «Иду, не касаясь земли по планете, Где мир, целый мир, нам подарен двоим» (стихотворение «Никто не поймет и никто не заметит…») (Там же. С. 34). Не случайна наполненность любовной лирики космическими образами неба, звезд: «Имя твое пишут звезды…» (стихотворение «Имя твое пишут звезды…») (Там же. С. 95). Образы влюбленных сопоставляются с библейскими образами – Адамом и Евой, что расширяет художественное время в любовной лирике. Библеизмы Ад и Рай пишутся с большой буквы, это придает особую значимость теме любви (стихотворения «Опять сомнения… Опять…», «Я позволю сердцу ошибиться…»). Таким образом, хронотоп, образная система соответствуют «планетарности» и в то же время мимолетности любовных переживаний, необыкновенной силе чувства.

Сборник «Я снова радугу зажгла» (Челябинск, 2013) – своего рода творческий отчет за двадцатилетний период жизни. Все те же темы – любовь к родине, к родному краю и…любовь. 13 Циклов из 16 посвящены этому прекрасному чувству. Любовь для лирической героини не только великое счастье, но и разлука. И боль, и расставание. Кроме темы любви, в ее творчестве присутствует и традиционная для русской поэзии тема поэта и поэзии (цикл «Пиши стихи»).  Рождение слова дается трудно, связано с «работой» чувств, сердца: «Мучительно рожденье слова» (Ваторопина Н. М. Я снова радугу зажгла : стихотворения. Челябинск, 2013. С. 165). Поэзия творит «чудеса», она необходима людям. Творчество – самое главное в жизни поэта. Также в лирике присутствуют философские размышления поэтессы о вечности связи времен (цикл «Звонят колокола»). Человеческое существование конечно, и поэтому человек должен любить и ценить жизнь. Уральская природа тоже помогает скрасить жизнь. Любимое время года Нелли Михайловны – осень, «по-женски загадочная, неповторимая, непредсказуемая», пробуждающая «неутолимое желание жить, работать, творить, быть счастливой, любить и быть любимой» (цикл «Времена года») (Ваторопина Н. М. Ладони, полные солнца. Челябинск, 2013. С. 61).

Тема учительства занимает особое место в творчестве Н. М. Ваторопиной. Первому учителю Дмитрию Ивановичу Новокрещенову, ушедшему добровольцем на фронт и погибшему в мае 1945 г., посвящены стихотворения «Ты рвался в бой…», «Война была. Сиротство и потери…» (сборник «Июня призрак роковой»). Учитель для лирической героини – это наставник, который лечит души по «Земным Законам», а его имя «свято».   

Таким образом, военно-патриотическая лирика поэтессы связана с фактами ее биографии, родным городом Челябинском. В то же время лирика поэтессы многотемна и не сводится только к отражению фактов ее биографии:  в ней присутствуют  темы любви, учительства, философских размышлений. Пространственные знаки, связанные с образом уральской земли, в творчестве Н. М. Ваторопиной помогают понять авторскую позицию.

Значение ее лирики трудно переоценить. На фоне засыхающей, мертвеющей от авангардизма и лже-современных литературных форм творчество Ваторопиной поражает глубиной содержания и изысканной простотой, которая говорит о зрелости поэта, о его безусловном вкусе.

Однажды в квартире Н. М. Ваторопиной раздался телефонный звонок: «Нелли Михайловна? Это Вы? Здравствуйте. Я вам бесконечно благодарен за вашу книгу, которая буквально подарила мне надежду на то, что я буду жить. Дело в том, что я лежал в реанимации и уже не надеялся выжить. И вдруг мне в руки попадает ваша книга. Прочитав ее, я понял, насколько ценна моя жизнь. Спасибо огромное, ведь я выжил только благодаря Вам…» (http://www.odl.unbi74.ru/component/content/article/70-2010-05-12-17-21-29/29/1273).

Материал подготовили:

В. И. Щелчкова,  учащаяся 9а класса МАОУ «СОШ № 78 г. Челябинска»,

Л. Д. Курманова, учитель русского языка и литературы I категории МАОУ «СОШ № 78 г. Челябинска» (научный руководитель).

Материал размещен 19.09.2020

Рассказ Н. М. Ваторопиной о себе

(из интервью с поэтессой, записанного авторами статьи)

– Почему вы выбрали тему Великой Отечественной войны?

У меня в семье погибло четверо мужчин во время Великой Отечественной войны, и поэтому я росла круглой сиротой. Для меня война не просто слово. Это похоронки, слезы, крики и горе, горе, горе. Мы были совсем маленькими, но помогали родным. В книге «Неотправленная фотография» нашли отражение воспоминания о детстве, то, что я пережила и хотела выразить. В книге «Июня призрак роковой» – стихи о войне, детстве, отце и матери. Мать умерла через пять дней после моего рождения. В книге есть четыре фотографии. Моего первого учителя, отца и нас с бабушкой. Мы жили на Российской, окно выходило на Миасс и на клуб Ферросплавного завода. Там я впервые услышала о войне. Козье молоко заменило молоко матери. На Миассе мы рвали осоку и кормили козу. Однажды, возвращаясь с охапкой осоки в руках, мы увидели толпу возле клуба ферросплавного завода: с рупором строгий мужчина объявил о войне. Люди говорили, что это не правда, провокация, что войны не будет, возможно, она где-то началась, но не в Челябинске. Мы с бабушкой побежали домой, из дома вышел отец, он ничего еще не слышал, подбросил меня, засмеялся. Он играл со мной, смеялся, и вдруг его лицо потемнело: бабушка сказала, что началась война. Отовсюду стали выходить люди, было слышно, как Левитан говорил о войне. Отец отпустил меня, и я увидела уже не смеющееся, а холодное, горькое лицо. Он ушел в первые дни войны, а через два года пришла похоронная на него.  Отец погиб 17 июня. Мой первый учитель, бабушкин брат, ушел добровольцем на фронт и в первые же дни войны был ранен. В пять лет он показал мне буквы, и уже в этом возрасте я читала Лермонтова, Пушкина. Как-то в Челябинске произошел сильный взрыв, и было настолько страшно, что я всю жизнь вспоминала охвативший меня ужас.

– Какие события вы считаете главными в своей жизни?

17 июня 1943 г. пришла похоронная на моего отца. Он погиб под Смоленском, я была там три раза. Меня до сих пор ждут в Смоленской области. Моя судьба началась именно в 1943 г. после похоронки на отца. Когда отец погиб, бабушкин брат был ранен и его отпустили домой. Он приехал к нам, и его положили в госпиталь. Моя бабушка каждый день носила меня на руках с банкой козьего молока в госпиталь. После похоронки у бабушки случился инфаркт.  В это время дядя забрал меня к себе в Пески в Челябинской области, сейчас, говорят, в Курганской области. Там он снова стал учить детей. 1944 г. был для меня счастливым годом: я читала стихи, училась, мне было интересно. Так я закончила первый класс. А в 1945 г. погиб брат моего дяди. Нам пришлось уехать в деревню. В книге «Неотправленная фотография» я написала о Тече, около которой мы жили долгое время. Мы купались в этой реке, пили из нее воду, ловили рыбу, хотя река была заражена «Маяком».  Моих одноклассников уже нет в живых, а у меня падают зрение и слух. В 1945 г. нам пришла похоронная на моего первого учителя. Недавно я опубликовала стихи о нем в газете «Возрождение Урала». Михаил Ефимович Раков с ребятами нашли могилу моего отца. Я была там три раза. Из дощечки вырезана звезда, а на звезде написаны имя и фамилия моего отца и дата, когда он погиб, защищая Отечество, – 17 июня 1943 г. Ребята раскопали могилу, отец лежал в снарядных ящиках. А не в плащпалатке, как обычно. После 1948 г. мы жили в Челябинске. К нам приехал офицер Иван Жар, он рассказал, как погиб отец. Разведчикам, в числе которых был отец, приказали войти в тыл к фашистам – захватить проверяющего офицера из Берлина. Фашисты обнаружили разведчиков на нейтральной полосе и начали стрелять, отец был ранен в ноги, но, несмотря на ранение, отправив товарищей с языком, остался. Разведчики спаслись, а отец погиб.  Иван Жар был ранен, и поэтому он приехал к нам, когда был выписан из госпиталя. Вот такая история.

– Кто ваш любимый поэт?

Я очень люблю поэтессу Юлию Друнину. Она покорила меня своими стихами о войне. Также люблю поэтов XIX в.